Ксения Шумина. А подвиг кто будет совершать? Пушкин? // Челябинский ОБЗОР

В Камерном театре — премьера: «Спасти камер-юнкера Пушкина»

Постановка по осыпанной наградами одноименной пьесе Михаила Хейфеца, в целом, получилась: это нормальный репертуарный спектакль, в меру насыщенный смыслами, в меру попсовый. В жанре «почти моно» легко уйти в пафос и надлом, но режиссеру и актерам удалось этого избежать.

Сам драматург назвал свое произведение «монопьесой» (она написана полностью от первого лица), и эта форма на всю катушку развязала руки постановщикам – совершенно обезжиренный текст «Камер-юнкера» можно превратить хоть в комедию, хоть в фарс, хоть в стендап, хоть в водевиль, хоть в тяжелую психодраму. Главное – не ошибиться с исполнителем главной роли, который будет тащить на себе всю историю почти два часа.

Режиссер Олег Хапов сделал вполне логичный выбор – отказался от идеи сосредоточить внимание исключительно на главном герое и «разложил» действие на всех персонажей, отмеченных в тексте. Чем здорово помог и исполнителю роли Миши Питунина Дмитрию Олейникову, и зрителю: события на сцене сменяют друг друга легко и непринужденно, герои порхают, история быстро плывет по течению времени. А срез времени непростой: конец СССР, перестройка, девяностые, нулевые. Учительница с буклями, вызов к доске, хомяк в банке, гитары в подворотне: «Зоя, зачем давала стоя…», свидание, мосты развели, армия, первый видеосалон и.т.д. Казалось бы, при чем тут Пушкин? Но прообраз великого поэта становится тем сюжетным стержнем, на который нанизаны все события, и без которого история превратится в банальную «чернуху» (которой так любят спекулировать современные драматурги).

Петербуржец (вернее, ленинградец) Миша Питунин лет с пяти считает главным виновником своих жизненных неудач не кого-нибудь, а… Александра Сергеевича Пушкина. Ну, не повезло ляпнуть в садике на всеобщее услышание, что он не любит великого поэта. Виданное ли дело – чтобы нормальный советский ребенок не любил Пушкина???

Так и понеслось: сначала садик, потом школа имени великого поэта, потом девушки на свиданиях просят прочитать стихи в самый неподходящий момент. И первая серьезная влюбленность – и та под эгидой «солнца русской поэзии»: девушка-мечта живет недалеко от места, где Дантес выпустил роковую пулю в Александра Сергеевича, любит его стихи и просит Мишу: ну, давай придумаем, как можно было бы спасти Пушкина?

А затем наступает перелом: приходит перестройка, за ней девяностые: и Миша вдруг осознает, что Пушкин, великий Пушкин, который всю жизнь ему испортил, никому не нужен. Деньги рубят торговцы порножурналами и черные риэлторы, страна оскалилась улыбкой капитализма, а «наше все» становится анахронизмом. И тут Питунин всерьез задумывается: а можно ли было бы спасти поэта?

Главный герой – некий новый прообраз классического «маленького человека»: есть в нем чуть-чуть и гоголевщины, и чеховщины с их грустью, уязвимостью и нежным инфантилизмом. На самом деле, в жанре «почти моноспектакль» очень легко взвинтить градус переживаний до слезоточивого пафоса, тем более что история, несмотря на тонкий юмор, очень невеселая. Но в Камерном этого не случилось: актер Дмитрий Олейников делает из Миши Питунина персонажа, в первую очередь, комичного. И это, надо сказать, несколько «проваливает» финал, где следовало бы пролить слезу. Следовало бы, да не успелось – актеры уже вышли на поклон.

Но вообще, премьерный спектакль в Камерном прошел на «ура» и при полном аншлаге, и, скорее всего, «Камер-юнкер» будет собирать кассу. Огромный плюс режиссерского решения в том, что постановка по содержанию и форме рассчитана практически на всевозрастную аудиторию. Те, кто родился еще в СССР, проникнутся драмой главного героя, из которого внезапно вынули все внутренние стержни и бросили на растерзание новой эпохе. Зрители-миллениалы оценят мастерство Дмитрия Олейникова, который в качестве манеры исполнения демонстрирует нечто среднее между стендап-шоу и инстаграм-эфиром. Тем, кому интересна прежде всего визуальная сторона современного театра, наверняка понравятся лаконичные декорации и стильные мини-инсталляции. Любителям драматургии, считающим, что театр начинается с вешалки, а спектакль – с первой реплики, придется по душе сам факт того, что текст «Спасти камер-юнкера Пушкина» получил в 2012-м году гран-при конкурса «Новая пьеса», и режиссер воплотил его почти дословно.

Подзаголовок к пьесе – «История одного несостоявшегося подвига» – можно считать тонким стебом и в то же время теплым кивком со стороны Михаила Хейфеца: во-первых, совершить подвиг (вытянуть на себе всю историю и держать внимание зрителей) как бы уже предлагается исполнителю главной роли; во-вторых, внутреннее решение Питунина отдать жизнь за Пушкина уже можно считать большим поступком (тут персонаж из «маленького человека» становится почти «лишним»). Если же поискать в этом некий содержательный смысл, то он, в общем-то, очевиден и лежит на поверхности: спасти Пушкина уже, наверное, не удастся, но себя самого еще все-таки можно попробовать.