Для постановки блоковской драмы Камерный привлек мощные силы из Москвы и Екатеринбурга. Три лауреата национальной театральной премии «Золотая маска»: режиссер-постановщик и хореограф Лариса Александрова, художник-постановщик Сергей Александров, композитор заслуженный деятель искусств России Александр Пантыкин.  

От свиста до аплодисментов

В 1906 году, когда театр Веры Комиссаржевской поставил пьесу недавнего выпускника Петербургского университета, уже известного лирического поэта Александра Блока, современники свидетельствовали, что премьера прошла «под свист» одних и аплодисменты других, а среди зрителей «шла успешная работа по пригонке символов пьесы к современным событиям».

24 сентября нынешнего года, когда Камерный показал на открытие сезона премь­еру «Балаганчика», аплодисменты были — не овации, но вполне одобрительные, а свиста никакого не было. И «пригонять» символы пьесы к современным событиям не понадобилось, потому что противоречия между мистиками и реалистами потеряли эту самую остроту где-то около века назад.
Но осталось то, что вечно: поиск идеалов, любви и страх потерять их и в жизни, и в творчестве, попытка противостоять всему, что мешает обрести свой путь и сохранить свои идеалы.

А еще, что очень важно для современного театра, обрести ту уверенность в овладении профессией, которая позволяет решать самые разные творческие задачи, а для зрителя — понимать театральный язык, каким бы сложным и неожиданным он ни был.

В поисках цельности

В нынешнем «Балаганчике» артисты Камерного должны свободно переходить от бытовой речи к изощренной условности, от танца к пению, от пантомимы к декламации. И это не должно противоречить одно другому, а следовать единому стилю, создавая зрелище цельное, логически выстроенное. В общем-то это получилось.

Что же касается зрителей, особенно тех, кто постоянно посещает спектакли в особняке на улице Цвиллинга, они приучены Камерным к постановочным неожиданностям и к тому, что театру надо доверять. На большинстве спектаклей так и бывает.
«Балаганчик» Блок посвятил Всеволоду Мейерхольду, который поставил лирическую драму и сыграл в ней роль Пьеро. Взвивался занавес работы Льва Бакста, звучала музыка Михаила Кузмина, артисты выходили в масках на сцену с декорациями Николая Сапунова…  

Издержки или трактовка?

«Постановка «Балаганчика» меня радует. Играют, по-моему, хорошо, с любовью. Но можно, конечно, сыграть и совсем иначе», — писал в свое время Блок.

В Камерном играют иначе. Спектакль — не реконструкция исторической постройки, о которой можно судить сейчас по тексту пьесы, музыке, фотографиям и воспоминаниям.

Та прозекторская, из которой, как скелеты из шкафов, выныривают персонажи спектакля, панорама совершенно блоковского туманного Петербурга, появляющаяся за раздвигающимися стенами, костюмы, прекрасно задуманные художником и выполненные швеями театра под руководством Надежды Ждановой, дорогого стоят.

Как и свет, поставленный Иваном Виноградовым.

Такой же оценки заслуживает мощная музыка Александра Пантыкина, особенно, на мой взгляд, песня на слова раннего, еще до пьесы написанного стихотворения «Балаганчик»:

Вот открыт балаганчик
Для веселых и славных детей,
Смотрят девочка и мальчик
На дам, королей и чертей.
И звучит эта адская музыка…

Для труппы театра этот спектакль имеет, кроме места в репертуаре, еще очень важное учебное значение. Чувствуется, что за время работы над «Балаганчиком» труппа прошла хороший тренаж. Артисты хорошо поют (педагог по вокалу Валентина Евсеева), легко и уверенно двигаются… Единственно, что меня раздражало во время спектакля, это его надрывность, много крика. Возможно, это премьерные издержки, а может быть, это трактовка Камерного.
Что ж, это право театра…