Фантазии, фантасмагории и немецкий расчет

Достоевский, Тургенев и Бернард Шоу на сцене Челябинского Камерного театра

«Во дни сомнений, во дни тягос­тных раздумий», когда современная драматургия как бы оторопела от резких перемен в жизни и «кого-то неизбывного опигофренизма в новейшей политической истории Отечестве, опору и поддержку рос­сийские театры ищут в классике. Последовательным приверженцем этой линии стая Челябинский госу­дарственный Камерный театр, а афи­ше которого Гоголь, Островский, Достоевский. Тургенев, Шоу. Тот самый драматургический материал, которым российские театры превра­щали то в громоздкие, тяжеловесные «академические» постановки, то в экспериментальные экзерсисы!

Однако, если вам говорить, об отно­шении спектаклей Камерного к од­ной из театральных традиций, то четкого соотношения не получит­ся. Конечно, осмысление известных пьес (и инсценированной прозы) здесь более «живое», но в крайности, к труппе и режиссеров не впадающее. Когда я смотрел «Женитьбу Бальзаминова»,»Милостивый государь, спешу…», «Завтрак у предводителя»,  «Пигмалион», мне все все время вспоминался «Мудрец» ( по пьесе Островского «На всякого мудреца довольно простоты») в театре «Ленком» - классическая пьеса, как повод разговора о современности. С современными паралленостями  и остроумными тетральными  аттракционами. Конечно, любое срав-нение разных театров - явление крайне рискованное, поэтому про­шу воспринимать его лишь как субъективную ассоциацию. Теперь подробнее о спектаклях Камерного театра.

Фантазии и мечты

 "Переложение для театра» повес­ти Ф.М. Достоевского «Бедные люди» создал и поставил режиссер из Самары Николай Черкасов, на­звав свой спектакль «каприз-фантазия «Милостивый государь, спешу...»  «Капризность» интерпретации заключается во вполне допустимом на театре небуквальном соблюдении реалий повести «Бедные люди»: например, Макар Девушкин в исполнении Виктора Нагдасева моложе своего литературного прототипа. Впрочем, если принять во внимание весьма существенную особенность героев раннего Достоевского - их способность уходить в мир мечты, фантазий, то понятны и превращения Вареньки Доброселовой в Офе­лию, Джульетту, уличную плясунью, и появление клоунских рыжих париков на головах петербургского шар­манщика и петербургского дворни­ка. Замечательно «работает» в спектакле сценография Сергее Алексан­дрове, восстодавшего с помощью довольно простых  средств атмосфе­ру легкой питерской дымки, того ощущения невесомости и нереаль­ности каменных и плотных зданий, которое иногда охватывает а городе на Неве.

Нет ни давящих стен, ни обшар­панных лестниц, и актерам легко обыгрывать причудливые переливы мечтаний героев. Казалось бы, здесь «се должно быть построено на дуэт и соло, но постановщик, а полном согласии о прекрасно на­работанным труппой Камерного те­атра умением работать а ансамбле, выводит на сцену квартет - Виктор Нагдасев, Эульфия Акчурина (в дру­гом составе — Елена Рыжанкова), Николай Седов и Сергей Дзюба. От пародийной сценки «Ермак и Зюлейка» (которую Достоевский при­вел в одном из писем-монологов Девушкина для полного уничижения псевдоисторического романтизма) для щемящего финала спектакля — роль этого ансамбля — определяющая. Именно совместная работа исполнителей помогает создать атмосферу воспоминаний о несбывшейся любви-— и грустных, и бо­лезненных, но сердцу милых. В повести все гораздо трагичнее и Достоевский недаром рассыпал в фи­нале несколько зловещих намеков на печальный для своих героев исход.

Что же касается главных персонажей, то благодаря Зульфии Акчуриной и Елены Рыжанковой мы видим как бы два разных спектакля: если  Варенька — Акчурина, более лирична, то Варенька– Рыжанкова несет в себе заряд активной энергии помогающей ее героине противостоять  жестокому миру. Впрочем обе исполнительницы сумели выдержать главное испытание словом, звучащим со сцены текстом, от которого, если верить школьной программе, даже критик Белинский прослезился. По-новому раскрывается в этом спектакле и Виктор Нагдасев - ак тер воистину универсальный и, наверное, достойный роли, где он не будет делать кульбиты и проваливаться в люки, а будет просто играть, просто говорить так, чтоб весь зал стих и слушал.

 Фантасмагория

Если «Милостивый государь…» - это оркестр под управлением заез­жего дирижера, то в спектакле «За­втра у предводителя» за пульт ста­новится сформировавший коллектив маэстро — главный режиссер Ка­мерного Викторий Николаевна Ме­щанинова. И. разумеется, мощное ансамблевое звучание в этой пьесе проявляется во воем его блеске, Более того, оно перерастет в друж-ный хор — потому что в спектакле все актеры поют, а в финале, естественно, поют хором. Педагог-хормейстер Анне Клочева смогла сделать с актерскими голосами нечто волшебное: русские романсы в исполнении Натальи Жарнаковой, В.Нагдасева, Михаила Яковлева заучат вдохно­венно. Не отстают от них и другие исполнители, среди которых особенно заметны новички Камерного: Н.Федоровских (Кучер) и И.Иштубаев (Герасим). Роль Герасима - вообще большая удача спек­такля, поскольку невозмутимый и полный достоинства «дворовый че­ловек» всегда был где-то рядом с центром интриги русских классических пьес

Интрига «Завтрака» подана зрителям в соусе из  современности: поскольку в тексте присутствует слово «ВЫБОРЫ», грех было не обыграть его. Потому предводитель дворян­ства, в исполнении Андрея Абрамо­ва так похож на нынешних «власть имущих» с их обязательным теннисом и итальянско- американскими гал­стуками. Поэтому Нагдасев играет своего героя как явного персонажа предвыборного шоу - «доброго дядю», идущего в народ- Все остальные персонажи составляют переменчивое большинство.

 Опять ансамбль:   Н. Седов,   С.Дзюба, М Яковлев.

Главные спорщики спектакля - Наталья Жернакова и Юрий Мешков - играют не столько конфликт брата и сестры из-за наследства, сколько конфликт палача и жертвы. Героиня Н. Жернаковой блистательно-вредная и изысканно-своенравная олицетворяет  ту часть нашей публики, которая  выбирает кандидатов_не по их интеллектуально- нравственному уровню, а по каким-то сиюминутным змоциональным симпатиям. Ее не могут убедить ни готовность брата к компромиссам, ни здравые рассуждения предводителя уездного дворянства. Итак, в спектакле есть интрига, есть азартно обыгрывающие ее ак­теры-партнеры, есть живая музыка (оркестрик сидит в проходе между первым рядом и сценой), и все это соединяется в некий странный сим­биоз. К сожалению, не без потерь. Во-первых, само сочетание полити­ческих намеков и концертно-романсовых номеров иногда кажется весьма нелогичным. Герои Тургенева как бы делают над собой усилия, чтобы запеть. Во-вторых, изобрета­тельные находки и насыщенные действием мизансцены иногда отво­дят куда-то на второй плен сам текст пьесы, написанный великолепным тургеневским языком, по сравнению с которым тобой выступавший по местному телевиденью кандидат кажется ходячим собранием штампов. Эти моменты несколько портят праз­дник — с точки зрения искушенно­го зрителя. Но просто благодарный зритель принимает этот праздник радостно и аплодирует умению те­атра создать хотя бы иллюзию его.

Элиза —

не капризная,

а самостоятельная

Еще одна традиция нашего Ка­мерного - дружбе с немцами. Режиссер Гарри Бляшке уже поставил на челябинской сцене классичес­кого немецкого «Войцека», а режиссер Георг Келль — автор свежей премьеры: «Пигмалиона» по знаменитой пьесе Шоу, к удоволь­ствию зрителей, на сцене есть прекрасная Элиза Дулител в лице Елены Рыжанковой и ансамбль  Хиггенс - Пикеринг (Ю. Мешков и Н.Седов). Однако нет ощущения внутреннего единомыслия режиссера и исполнительского состава, от чего первое представление прошло под знаком аккуратности и осторожности в интонациях. Режиссера с его немецкой идеологизированностью, ко­нечно, интересовали все зти проблемы; неравноправие мужчин и женщин и что бывает иногда, ког­да хочется измениться к лучшему... Но актеров, похоже, интересовало гораздо более динамично развертывающаюся пружина спора между Хиггинсом и Элизой, кто без кого не сможет прожить? В конечном итоге именно эта тема стала лей­тмотивом спектакля, что, к сожалению, несколько ослабило его свое­образие, его подчеркнутую эстезированность (ведь речь идет об уроках хорошего тона). Спектакль как бы подтвердил участь всех пигмалионов (в том числе и немецких), которые создают весьма самостоятельных героинь.....Впрочем, вероятнее всего, «Пигмалион» — это первая ласточка грядущих в Камерном театре перемен. В репертуарной политике и в спо­собах подхода к драматургии, о которых говорит руководство театра. Впрочем, не будем гадать - буду­щие спектакли (в планах заявлен и Чехов, и Т. Уильяме) покажут, какие сюрпризы рождаются на сегодняш­них репетициях.

ваться в люки, а будет просто иг­рать. просто говорить так, чтобы весь зал стих и слушал.

Фантасмагория

Если «Милостивый государь...» -его оркестр под управлением авеэ-жего дирижера, то а спектакле «За­втра у предводителя» за пульт ста­новится сформировавший коллектив маэстро — главный режиссер Ка­мерного Виктория Николаевне Ме­щанинов*. И, реаумеетоя, мощное ансамблевое «вучалне в этой пьесе проявляется во всем его блеске. болев того, оно перерастет а друж­ный хор - потому что в спектакле актеры поют, а а финале, естествен­но, поют хором. Педагог-хормейстер длив Клочева смогла сделать с «к-терокнми голосами нечто волшвв-нов: русские романом в исполнении Натальи Жернекоеой, В.Нагдасева, Михаиле Яковлева заучат вдохно­венно. Не отстают от них и другие иелолнйтели, среди которых осо­бенно «ОМвлм новички Камерного: Н.Федороаехих (Кучер) и ). Роль Ге

И.Иштубввв (Герасим). ма - вообщ

Герат-

шая удача спек-

такля, поскольку невоамутимый и полный достоинства «дворовый че­ловек» всегда был где-то рядом с центром интриги русских классичес-

Интригв «Завтра"»» подана зрите-явм в ооуов кз ооврвмвиности: пос­кольку а тексте прмсутотвует слово «ВЫБОРЫ», грех было не обыграть его- Потому предводитель дворян-став в исполнении Андрея Абрамо­ва так похож на нынешних «власть имущих» е их ебя'втвяьпым тенни­сом и нтаяьяно вмерняансгпми гал-отуками, Пеатому Нагдвсее играет своего героя кал вяного пероонвжа предвыборного шоу - «доброго дядю», идущего в народ. Все ос-твлныв персонажи составляют лв-рвмвиШ'дев большинство. Опять аи-еамбйь! Н. Седее, С.Дзюба, ' ИЛюалеа. Главные спорщики впек-тякля - Нагели Жвриакова и Юрий Меикоа — играет не столько кон­фликт брата и сестры из-за наслед­ства, сколько конфликт палача и жертвы. Героиня Н. Жернаковой, блиетателыю-вредная и изысканно-своенравная, как бы олицетворяет ту честь нашей публики, которая выбирает кандидата» не по ил ни-твдлвктуаяыю нввветвеиюмуурев-ню, а по каким-то с*яо>веутным амо-циональным симпатиям. Ее не м

/ .

мет 1.Л

убедить ни готовность брата к ком-промиссам, ни здравые рассуждения предводителя уездного дворянства. Итак, в спектакле есть интрига, есть азартно обыгрывающие ее ак­теры-партнеры, есть живая музыка (оркестрик сидит в проходе между первым рядом и сценой), и все это соединяется а некий странный сим­биоз, К сожалению, на без потерь. Во-первых, само сочетание полити­ческих немекеа и концертно-роман-совых номеров иногда кажется весь­ма нелогичным. Герои Тургенева как бы делают над собой усилия, чтобы »апеть. Во-вторых, изобрета­тельные находки и насыщенные действием мизансцены иногда отво­дят куда-то не второй план сам текст пьесы, написанный великолепным тургеневским языком, по сравнению с «вторым лобби выступавший по местному телевидению иидидат к* мвтсй ходячим собранием штампов, Эти моменты насколько портят прва» > • дник — с точки зрения искушённо* " 1, го зрителя. Но просто благодарный зритель принимает атот праздник радостно и аплодирует умению те­атра создать хотя бы иллюзию его,

Элиза -

капризная, а самостоятельная

Еще одна традиция нашего Ка­мерного - дружбе « изваян Рв-жнсоер Гарри Бляшке уж« поствяил на челябинской сцене классичес­кого немецкого «Войцека», а ре-жиссер Георг Келль — автор све­жей премьеры: «Пигмалиона» по знаменитой пьесе Шоу, К удоволь­ствию артелей, на сцене есть пре-краоная вмиа Дулитл в лице Елв-ны Рыжквжвдйу ансамбль хнгшне - Пиквоимг ](ОММвюв и Н.Седое). Однако нет ОЩУШвйия внутреннего единомыслия режиссера и испол­нительского состава, отчего первое представление ярошло под знаком аккуратноотм и осторожности в ин­тонациях. Режиссера с его немец­кой идеологизированчостыо, ко­нечно, интересовали все зти про­блемы; неравноправие мужчин и женщин и что бывает иногда, ког­да хочется измениться к лучшему... Но актеров, похоже, интервОООдр гораздо более динамично рег-вдд-тыиющаяоя пружина спора между. Хиггиноом и Элизой, кто без кого; не сможет прожить? В конечном